Замершая в центре офиса девушка с замершим в никуда взглядом вздрагивает и продолжает движение, как ни в чем не бывало. Дип-программа осыпается передо мной хлопьями разноцветного снега, и я снова становлюсь Деррикой, делаю шаг вперед, словно не останавливалась. Канал, связывающий меня с основными серверами Диптауна, истончается и рвется, как ненужная пуповина. Серые стены из гипсокартона, хлипкие на вид, на самом деле – несколько уровней труднопробиваемых брандмауэров. Департамент, призванный бороться с умелыми, но недобросовестными хакерами, не может позволить себе пренебрегать защитой. Мне приходится пройти через несколько кордонов проверки, прежде чем меня допускают к начальству.
– В чем дело? – сходу спрашиваю я, не размениваясь на приветствия. Уэллс недовольно фыркает, откладывая в сторону внушительную папку с отчетами и поднимая сердитый взгляд на недисциплинированную сотрудницу. Не знаю, как мы с ним друг друга до сих пор не съели. И почему ни он, ни я не подали рапорт о переводе в другое отделение – тоже не знаю.
Его лоснящаяся лысинка, окруженная тщедушными блеклыми волосками, раздражает не только меня одну – весь отдел вынужден сочетать в себе гремучий коктейль из отвращения к персоне Уэллса с огромным уважением к его знаниям и профессионализму. Мне давно кажется, что выбором своей не самой приятной личины наш шеф намеренно пытается культивировать в нас жгучую нелюбовь к себе, правда, конечная цель этого действа очень сильно отдает мазохизмом.
– Как, наш лучший сотрудник не в курсе? – голос начальника истекает издевкой, и я давлю в себе непрофессиональное желание вынырнуть и надавать ему по морде.
О новом деле мне изначально известно немного: какой-то очередной вирус, выводящий из строя шлемы для погружения, запущенный очередным умельцем в один из аттракционов Диптауна. Заявление в полицию подал владелец аттракциона, уставший от жалоб посетителей и расходов на компенсации. Почему к рядовой, в общем-то, ситуации с развлекающимися хакерами надо привлекать меня, я не понимаю.
– Технический отдел не в состоянии связаться с потерпевшими и взять у них образец кода? – я останавливаюсь возле стола своего начальника и складываю руки на груди. Шеф ехидно ухмыляется, выуживая из пухлой папки один-единственный листочек, и в этой искривленной усмешке нет ничего хорошего.
– Думаешь, Хейл, ты одна такая умная? – Уэллс язвит мне в ответ, протягивая лист с коротким рапортом офицера из технического отдела. Я вцепляюсь в плотную бумагу – ОСь тихим, неуловимо-звенящим голосом сообщает, что документ скачан на компьютер – и пробегаю по строчкам, проскакивая через неизбежную бюрократическую волокиту непосредственно к сути. То, что я там вижу, мне очень не нравится.
– То есть как – невозможно связаться? – я хмурю брови, снова и снова перечитывая предпоследний абзац. Когда появился Диптаун и весь мир погрузился в Глубину, установить контакт почти с любым человеком стало делом двух минут. Рухнув в единую виртуальную реакцию, человечество добровольно сдало провайдерам все сведения о своем местонахождении и средствах связи – исключительно в целях безопасности, разумеется. Даже если человек перестал заходить в Диптаун, если его сигнал невозможно засечь в цифровом городе, полиция все равно может запросить информацию о нем у провайдера, позвонить, написать письмо. Единожды попав в Сеть, из нее невозможно исчезнуть бесследно, оборвав за собой все нити паутины. – Более тридцати жалоб, более тридцати пострадавших – и ни один из них не отвечает ни на телефон, ни в социальных сетях, вообще не появляется в Интернете? Ну не вымерли же они! В конце концов, должны быть родственники, почему не связались с ними?
– Вот этим ты, Хейл, и займешься, – враз посерьезнев, говорит Уэллс. Он вытаскивает из стола другую папочку, потоньше – в ней вся известная информация о жертвах вируса, написавших жалобу в администрацию аттракциона. "Добавлены новые контакты, новые адреса, в фотогалерею добавлены новые изображения", – шелестит мне в ухо ОСь.
– Отсортируй по городам и выдели тех, кто в Нью-Йорке, – негромко командую машине, но Уэллс все равно слышит и вскидывает голову, вопросительно выгнув тонкую бровь. Я не афиширую свои дайверские способности, и поэтому мое общение с ОСью перед окружающими приходится выставлять как мысли вслух. Более адекватного объяснения я пока не нашла. – Хорошо, я поняла. Так точно, сэр. Могу идти?
Выйти из департамента – а тем более что-то из него вынести – еще сложнее, чем туда попасть. Каждый документ надлежит зарегистрировать, внести в таблицу и получить разрешение на его вынос. Хорошо, что меня это не касается – я выкидываю папку в первую же мусорку возле кабинета Уэллса: вся содержащаяся в ней информация уже кропотливо скачана и рассортирована ОСью. Я прохожу те же защитные механизмы в обратном порядке. Снова 15 минут на то, чтобы, оседлав мотоцикл – вернее, замаскированный под него канал связи, – вернуться на основные сервера Диптауна.
Глубина-глубина, я не твой. Я не Деррика, Глубина.
Я стягиваю с головы тесный шлем, растираю кулаками уставшие глаза и лезу в защищенную папку с загруженными документами. Прогоняю их через несколько антивирусов, слой за слоем снимая мета-данные Департамента – мне не хочется потом выковыривать с компьютера шпионов-червей родной службы. Пятнадцати минут достаточно, чтобы пробежаться по первым досье и составить хоть какое-то представление о масштабах проблемы.
Что-то очень не так. С фотографий на меня смотрят молодые парни, и по их покрасневшим глазам, по ярким следам акне я, почти не задумываясь, отношу их к геймерам и интернет-зависимым. Такие не могли исчезнуть из Глубины просто так. Таким никак не вырваться из Сетей. Едва ли здесь дело в простом вирусе. Какие-то мошенники? Авантюристы, пытающиеся развести богатого бизнесмена на компенсации за несуществующий ущерб? Я ничего не понимаю, тянусь за кофе, но кружка неожиданно пуста, и я, вздохнув, нехотя плетусь на кухню. Когда возвращаюсь, меня уже ждет Диптаун, истерично мигающий разноцветными пикселями. Деррика стоит возле серой коробки полицейского сервера – с застывшей загадочной полуулыбкой, неподвижная, неживая. Пальцы сами собой ложатся на клавиши и бегут наперегонки, набирая выжженную в подкорке команду.
deep
Enter
Серые, остроугольные пиксели растворяются радужным пеплом. Деррика делает глубокий вдох. Деррика вздрагивает, когда рядом с ней кто-то здоровается, и я медленно оборачиваюсь к черноволосому парню с большими холодно-серыми глазами. Он выглядит смутно знакомым. Я встряхиваю головой и приветливо ему улыбаюсь. Может, просто редкая внешность из стандартного набора. Может, видела его в каком-то людном месте. Не стоит того, чтобы на этом зацикливаться.
– Привет, – вежливо отвечаю я, на всякий случай нашаривая рукой диск. – Нет, ничего не ищу. Я могу чем-то помочь?
[NIC]Hale[/NIC][STA]blister in sky[/STA][AVA]http://i65.fastpic.ru/big/2015/0916/72/4944b8610ce2c15dcd420ef0964c2172.gif[/AVA][SGN][/SGN]
